Достойны ли мы отцов и дедов-2 - Страница 81

— Нет. Сам знаешь, у них смена будет часа через два. Все равно раньше времени найдут и крик поднимут.

— Но нам то, что с этого. Командир, пойми не могу смотреть, как эти гады нашу землю топчут. А тут оружие бесшумное. Штук пять их гнид зачистим, до Берлина потом проще идти будет.

«Вот ведь, как наш сленг перенимают, и моими же словами сейчас убеждают. С другой стороны, народу с 41-го года нужно постоянно доказывать, что мы с ними против немцев. А тут пара выстрелов. И уходим. Ладно, да и сам хотел пострелять, правда после этого придется выслушивать едкие шуточки Артемьева.»

Малой понял, что я согласился, когда стал скручивать со своей СВУ штатный пламегаситель и накручивать доработанный глушитель, сделанный спецами в Москве.

Мы разошлись, так чтоб в сектора обстрела под разными углами попали наши мишени и возможные пути подхода к ним подкреплений.

Только я приложился к прицелу винтовки, как яростно зашипел в гарнитуру радиостанции.

— Кукушка отставить.

— Вас понял Феникс, что случилось?

— У нас гости, смотри левее окопов. Видишь, движется что-то?

Через секунд двадцать, Малой подтвердил что видит.

— Если не ошибаюсь, то не только мы за немцами подглядываем. Похоже наша разведка.

— Да, похоже. Вроде как секрет выкрасть хотят. Что будем делать?

— Смотрим, наблюдаем, сочувствуем. Если немцы начнут возмущаться, немного постреляем.

— Вас понял Феникс.

Тут в наши переговоры вмешался Артемьев.

— Феникс вы там что? Делом занимаетесь или развлекаетесь? Может вам еще попкорна прислать?

— Бычок, тебе что заняться нечем? У тебя там красноармейцы рядом, наблюдайте. Тоже интересно. Все конец связи, не мешай. Тут куча машин и у немцев наверняка «наливняк» должен быть.

Мы в течении сорока минут наблюдали как разведчики подбирались к секрету и особенно понравился — бросок, тихая возня и тишина. Потом один взвалив на себя безвольное тело, быстро побежал к лесу, а двое его стали прикрывать. Естественно такая наглость не осталась долго незамеченной. Немцы всегда были педантами того, что касалось караульной службы. Поэтому раздались крики, выстрелы и небо озарилось осветительными ракетами.

— Кукушка работаем.

— Вас понял.

И две наши винтовки тихо захлопали. Пулемет, который с фланга обстреливал отступающих разведчиков, быстро замолчал. Трудно пулеметчикам стрелять с дырками в головах. Со стороны деревни затявкала зенитная пушка, но и она вскоре замолчала. Даже на такой дистанции моя винтовка смогла их достать, хотя и пришлось потратить почти весь магазин. Мы так развлекались еще минут пять, пока немцы не догадались о том, что они как-то странно умирают, поэтому пушки, пулеметы начали обстреливать все вокруг, и нам пришлось в срочном порядке ретироваться, жалко будет нарваться на шальную пулю или снаряд.

— Пойдем разведку посмотрим, может им помощь нужна. А то их вдогонку хорошо угостили. Может и на местности наконец-то сориентируемся.

— Феникс, это Бычок, что у вас там?

— Да тут разведка нарвалась, а мы под шумок немного постреляли.

— И как результаты?

— Немцы очень обиделись. Аж человек на двадцать.

— Командир, может давай БТР вытянем и еще раз прогуляемся?

— Щас. Там у них батарея зенитных автоматов, враз наш «бэтр» нашинкуют. Короче, Бычок, прекращай засорять эфир своими фантазиями. Твоя фантазия на базе ребенка нянчит. Тебе кстати задание.

— Слушаю.

В его голосе проявился азарт. Вот человек еще в войну не наигрался.

— Подготовь все для фугаса. Заминируем дорогу, именно по ней завтра немцы пойдут. Справишься?

— Да не проблема. Я то думал…

В голосе раздались разочарованные нотки. Ничего, вернемся на базу, я Катьку, его жену накручу, чтоб она ему мозги вправила. Она одного мужчину на войне потеряла. Пусть думает.

— Покушение на Гитлера чуть позже обдумаем. Все конец связи.

Теперь мы занимались преследованием. Примерно представляя маршрут, по которому уходила разведка, смогли их нагнать минут через двадцать бега, причем наше преимущество в ночном зрении опять помогло. Да и Малой, который шел впереди, будучи охотником, умел слушать лес и сопение разведчиков услышал намного раньше, чем мы вышли на них. А дела у народа были не очень. Одного из разведчиков серьезно зацепило, и ему пытались оказать первую помощь.

Двое склонились над раненным, рядом лежал связанный немец, а четвертый разведчик стоял рядом, вслушиваясь в лес. Он видимо слышал наше приближение, поэтому занервничал. Мы с Малым спрятались за деревьями и я спокойно, вполголоса сказал.

— Эй, разведка не стрелять, свои.

Разведчики сразу бросились врассыпную, заняв оборону, но, доказывая, что они не простая пехота, не открыли стрельбы. Когда они попрятались, в ответ раздался вопрос.

— Это кто свои?

И я и Малой, который зашел с фланга прекрасно их видели, поэтому в случае перестрелки у них не было шансов.

— Сначала вы представьтесь. Хотел бы вас завалить, просто бы гранату кинул.

«О как. А мне эта сцена уже знакома. Вот именно так я в лесу под Рославлем знакомился с младшим братом Строгова, с лейтенантом Павловым и девушкой Зоей».

— Дивизионная разведка. Вы кто?

— Фронтовая разведка. Я выхожу.

— Ну выходи.

Я вышел из-за дерева приблизился к дереву, за которым спрятался командир группы. Тот осторожно вышел, держа меня на прицеле автомата. Но вот мой вид в «лохматке» и с прибором ночного видения на него произвел впечатление.

— Представьтесь.